Речевая избыточность.
"Краткость - сестра таланта", - утверждал А. П. Чехов. Об этом необходимо помнить всем, кто хочет совершенствовать свой слог. Прочитаем предложение: "Учащиеся школ, в которых они проходят обучение, пришли на линейки, посвященные началу нового учебного года, чтобы вновь сесть за парты, продолжить обучение в стенах родного учебного заведения". Этот, конечно, нарочито перегруженный однокоренными словами пример убедительно показывает абсурдность многословия, или речевой избыточности. Мы часто впадаем в этот грех, если не следим за речью.
Небрежность или беспомощность пишущего обычно приводят к многословию, а краткость и ясность формулировок достигаются в результате напряженной работы со словом. Экономное, точное выражение мысли - важнейшее требование стилистики, которое мы, к сожалению, так часто не выполняем. Не будем ходить далеко за примерами, обратимся к стилю ученических сочинений. В числе стилистических недочетов в них постоянно приходится указывать многословие: "Силы "темного царства" объединились воедино против бросившей им вызов натуры"; "Жители города Калинова живут однообразной, безрадостной жизнью". Такое употребление однокоренных слов порождает тавтологию (от греч. tauto - то же самое, logos - слово).
Классический пример тавтологии - "масло масляное". А вот другие образчики тавтологии, которые не придуманы, а взяты из самой жизни: "можно спросить вопрос?"; "например, такой пример"; "это явление является..."; "закономерно вытекает закономерность"; "умножить во много раз"; "возобновить вновь".
В одном из сочинений читаем: "Катерина заранее предчувствует свою гибель... Она не может возвратиться обратно в дом Кабановых и лучше предпочитает гибель повседневной обыденности безрадостной и тоскливой жизни, в которой бесполезно пропадают все благородные порывы ее возвышенной души". Мы выделили словосочетания, в которых употреблены ненужные уточняющие слова. Такая форма многословия получила название плеоназм (от греч. pleonasmos - излишество). Плеоназмы возникают при употреблении ненужных определений (главная суть, ценные сокровища, темный мрак, повседневная обыденность, почувствовать заранее), лишних обстоятельств (вернуться обратно, упал вниз), а также в результате неоправданного нанизывания синонимов (закончить, завершить, выполнить задание). Зачем объяснять вещи, которые и без того понятны: "Он говорил, жестикулируя руками (а чем еще?)"; "Макет, который так старательно клеили ребята, Вадим топтал ногами (а можно топтать руками?)". Исключите выделенные слова, и смысл нисколько не пострадает.
М. Горький, читая произведения начинающих писателей, обращал внимание на многословие. Например, ему не понравился отрывок: "Работали молча, без слов. В продолжение двух часов рытья окопов работавшие рядом бойцы не обменялись ни единым словом". На полях М. Горький заметил: "Какой смысл писать "молча, без слов", когда ведь ясно, что, если человек молчит, он не говорит". В другом случае против слов "красноармеец бредил о своей родной семье" М. Горький указал: "Не следует удваивать "своей, родной". Подобные же исправления в рукописях молодых авторов делал и А. П. Чехов. Так, он подчеркнул "неловкое выражение" страсть к графомании и объяснил: "Не годится, потому что слово графомания содержит уже в себе понятие - страсть".
Плеонастическими можно считать такие, например, сочетания: в мае месяце, так например, планы на будущее, неиспользованные резервы, простаивать без дела, поступательное движение вперед.
Речевую избыточность порождает и соединение иноязычного слова с русским, дублирующим его значение (памятные сувениры, необычный феномен, движущий лейтмотив, биография жизни, своя автобиография, в конечном итоге, мизерные мелочи, ведущий лидер, ответная контратака, народный фольклор, демобилизоваться из армии). В таких случаях говорят о скрытой тавтологии, так как русское слово повторяет значение заимствованного. Например, сувенир - французское слово, означающее "подарок на память", "вещь, связанная с воспоминаниями", и к нему еще добавляют памятный; биография - греческое слово, означающее "жизнеописание", автобиография - "жизнеописание какого-нибудь лица, составленная им самим", поэтому уточняющие слова при них неуместны.
Однако некоторые сочетания подобного типа все же закрепляются в языке, что обычно связано с изменением значений входящих в них слов. Примером утраты тавтологичности может быть сочетание "период времени". Лингвисты прошлого считали это выражение избыточным, так как греческое по происхождению слово "период" значит "время". Однако постепенно это слово стало обозначать "промежуток времени", что сделало возможным закрепление его в названном сочетании. Из других, вначале избыточных, словосочетаний закрепились такие: реальная действительность, монументальный памятник, экспонаты выставки, букинистическая книга и некоторые другие. В них определения перестали быть простым повторением основного признака, заключенного в существительном. Не требует стилистической правки и тавтология, возникающая при употреблении аббревиатур и устойчивых сочетаний в научном и официально-деловом стилях: институт БелНИИСХ, завершить ремонтные работы в запланированный период времени и т. п.
Не только скрытую, но и явную тавтологию порой приходится признать допустимой, потому что в речи могут столкнуться однокоренные слова, которые не имеют синонимов: загадать загадку, постелить постель и т. д. Неизбежно и использование некоторых сочетаний, включающих терминологическую лексику: словарь иностранных слов, бригадир первой бригады, следственными органами ведется расследование и т. д.
В устном народном творчестве особой стилистической приметой стали такие плеонастические сочетания, как путь-дороженька, море-окиян, грусть-тоска, в них соединяются синонимы или близкие по значению слова. Ярким стилистическим приемом может быть и тавтология. Так, усиливают эмоциональность высказывания сочетания, получившие устойчивый характер в разговорной речи: сослужить службу, всякая всячина, горе горькое и т. п., а также фразеологизмы: есть поедом, видать виды, сиднем сидеть и др.
Более того, иногда писатели намеренно прибегают к тавтологии. Вы помните название интересной книги о языке "Живой как жизнь" Корнея Чуковского? Ее автор в качестве заглавия использовал крылатые слова Гоголя, который с жизнью сравнивал вечно развивающийся, обновляющийся организм - национальный язык. Как же отнестись в этом случае к повторению однокоренных слов? Это случайность, небрежность? Нет, это повторение, конечно, не случайно, оно оправдано как стилистический прием, увеличивающий действенность речи. В художественных произведениях нередко и плеоназмы используются для усиления выразительности речи, например: Не оборачивайся, Эвридика, назад, в провал беспамятного сна (П. Антокольский).
Юмористы используют тавтологические сочетания с целью каламбура: сталкивая однокоренные слова, они подчеркивают их смысловую общность. Вспомните у Н.В. Гоголя его знаменитое "Позвольте вам этого не позволить" или у М.Е. Салтыкова-Щедрина: "Писатель пописывает, а читатель почитывает". Подобную же "смешную" тавтологию находим у В. Маяковского: "Все хорошо: поэт поет, критик занимается критикой". В юмористических текстах нагромождение одинаковых слов и выражений отражает комизм описываемой ситуации. Как тут не вспомнить название фильма "Я знаю, что ты знаешь, что я знаю"!
К тавтологии как к средству усиления выразительности речи, часто прибегают поэты: И вдруг белым-бела березка в угрюмом ельнике одна (В. Солоухин); публицисты употребляют тавтологические сочетания, чтобы подчеркнуть особо важные понятия: Все меньше у природы остается неразгаданных загадок. Важную смысловую функцию выполняет тавтология в заголовках газетных статей: "Крайности Крайнего Севера"; "Случаен ли несчастный случай?"
По материалам:
Розенталь Д.Э., Голуб И.Б. Секреты стилистики. - М.: Рольф, 1996.
Розенталь Д.Э., Голуб И.Б., Теленкова М.А. Современный русский язык. - М.: Рольф, 2002.
Сайт http://www.gramma.ru